Пару дней назад petit_lambda прислала мне ссылку на краткое изложение вот этой статьи. Изложение сделал Jonathan Haidth, один из авторов нашумевшей статьи на ту же тему в The Atlanlic, о которой я тут упоминал.
Авторы, Bradley Campbell и Jason Manning, выдвигают такую гипотезу: все эти микроагрессии, триггеры и прочее представляют собой признаки глобальной смены моральной парадигмы на новую, ранее не существовавшую. Они считают, что мы наблюдаем, как Culture of Victimhood вытесняет Culture of Dignity, которая, в свою очередь, отправила некогда на свалку истории Culture of Honor.
Вкратце, culture of honor – это когда человек должен честь зарабатывать и отстаивать самостоятельно, отвечая на оскорбления лично, вплоть до дуэли. Culture of dignity обязывает человека рассчитывать на государство, которое, получив монополию на насилие, по идее должно через суды и полицию защищать это самое достоинство, которое у всех есть по умолчанию; полиция и суды, однако, штука медленная и не очень надеждная, так что гражданам пришлось научиться многие оскорбления и прочие неприятности игнорировать. Отвечать нельзя, а в суды не набегаешься. Culture of victimhood дает человеку восхитительную возможность опять реагировать на малейшие раздражители, но не решать проблемы самостоятельно, а привлекать для этого общественное мнение и через него – административные ресурсы, то есть опять же государство. Государство в этой парадигме радостно идет навстречу, размашисто запрещая все подряд и создавая странные административные органы для проведения запретов в жизнь. Моральный и вообще общественный статус в такой системе зависит от того, насколько ты жертва, поскольку если ты не жертва, то ты как раз жертва, а если ты жертва, то ты, наоборот, победитель и на коне. Один из лучших примеров этой удивительной конструкции – фраза, найденная Стасом во время недавнего скандала с поэтом, который прикинулся китайцем, чтобы его напечатали. Там люди, которые жертвы по праву, возмущаются человеком, который притворился жертвой, не имея на это никаких прав, и получил блага, которые в противном случае бы не получил: If someone is fraudulently pretending they’re someone else to benefit from a system that traditionally benefits them, that is not ethical.
Выглядит это все довольно головокружительно, но люди систему давно поняли, и тенденция налицо: стали появляться и множиться примеры, когда представители группы угнетателей пытаются примазаться к группе официально признанных жертв. Примеров довольно много – от сенаторши Warren, нашедшей у себя индейскую кровь, или афро-американизировавшейся активистки Dolezal, до трансгендеров, у которых наблюдается странный дисбаланс, там большинство (соотношение примерно 3:1) переделывается почему-то из угнетателей-мужчин в угнетенных женщин, а не наоборот. (Мотивы трансгендеров, конечно, дело темное, но результат в эту картинку укладывается прекрасно, особенно если рассматривать его вместе с крайне негативной реакцией феминисток, которые видят в MTF-трансгендерах именно самозванцев, примазывающихся к настоящим жертвам).
Гипотеза, прямо скажем, довольно вкусная, поскольку давно напрашивается и интуитивно понятна. Мне, однако, построения авторов представляются несколько сомнительными, причем начиная еще с идеи о вытеснении культуры чести культурой достоинства. Мне кажется, культура чести до сих пор с нами, разве что дуэли заменены драками. То есть смены моральной парадигмы не произошло, удар в морду в ответ на оскорбление очень во многих случаях может вызвать аплодисменты. Просто побаивается народ, что за этот удар можно не столько получить в ответ, сколько сесть в тюрьму, например. В свете этого культура жертвы – просто реинкарнация культуры чести, где люди сообразили, как эту проблему обойти и отвечать на оскорбления (или предотвращать их, то есть сделать так, чтобы тебя боялись) эффективно и безопасно. Например, в ответ на не понравившуюся шутку лишить работы нобелевского лауреата. Понятно, концепция “чести” при этом претерпела кардинальные изменения (очень много врать приходится, например), и статус теперь надо искать в совсем другом месте, но что уж тут поделаешь. Главное, цель достигнута – при наличии статуса тебя боятся тронуть или задеть. Вон афро-американцы вышли уже на уровень, где требуют практически иммунитета от правоохранителей, и этот иммунитет уже местами виден невооруженным глазом.
Если же еще учесть, что и в рамках культуры достоинства многие обиды компенсировались интригами всех возможных видов и размеров, просто это делалось менее демонстративно, то гипотеза о трех разных культурах приобретает довольно-таки размытый характер. Выглядит сейчас все по-другому, но суть остается прежней. Важное отличие только одно: в Culture of Dignity предполагалось равенство, а в Culture of Victimhood статус зависит от врожденных качеств вроде цвета кожи, пола или сексуальной ориентации. Ну и новый инструментарий вроде борьбы с микроагрессиями вызывает некоторую оторопь. Все это могло бы вызвать определенный пессимизм, если бы не подозрения, что вообще-то все эти рассуждения носят поверхностный характер, а подлинный статус вместе с неприкосновенностью и прочими плюшками на самом деле при любых культурах измеряется в деньгах.
С другой стороны, для кого-то именно это повод для пессимизма и для желания весь старый мир разрушить до основанья, а затем. Но это уже другая история.
Mirrored from Gears and Springs.