NYT по-прежнему плотно сидит в обамовском окопе и отстреливается, однако ливийская история все глубже проникает в прочие известные издания – вот хотя бы редакционная статья Chicago Tribune:
We understand how Obama administration officials could, in the confusion and chaos surrounding the attack, get key details wrong. What we can’t understand is why, five days later, U.S. Ambassador to the United Nations Susan Rice, speaking for the administration, was still expressing complete confidence that this had been the result of a demonstration gone awry. Her televised assurances, rich with certitude, conveyed what at essence was a political message: A top diplomat died not because the administration wrongly downplayed threats from al-Qaida, but because an Internet video had provoked a mob of protesters.
К традиционному правому мнению об Обаме как о голом короле и о разоблаченном волшебнике из страны Оз присоединяется (почти) даже Эзра Кляйн, который пишет, что Обаме нечего сказать, что Обама потерял vision.
That Obama lost the first debate because he didn’t seem sufficiently psyched to be there is probably partially true, but it’s also a form of flattery. It says, in effect, that Obama’s only problem was the superficiality of the format and Mitt Romney’s untruths. Obama was just too deep and too thoughtful and too honest to win.
Perhaps unsurprisingly, Obama buys into it. “I do think that on television it was clear that I was being too restrained when Mr. Romney was telling his tall tales,” he told a Miami radio host. “But the truth is, when you read the transcript, everything I said was true and a lot of what he said was not.”
But when I went back and read the transcript — thus removing appearance and tone and body language from the equation altogether — it was clear that Obama had lost the debate at least partly because he didn’t know what he wanted to say.
Кляйн, правда, почему-то полагает, что у Обамы в 2008 году был этот самый vision, а не пустая риторика, но не будем требовать от Кляйна слишком многого, нынешние сомнения для него и так сложны.
В том же Washington Post метафора о голом короле употребляется и напрямую.
Гэллап сообщает, что Обама потерял единственное ключевое преимущество над Ромни – Ромни теперь симпатичен избирателям не меньше, чем Обама. В ответ обамин штаб рассказывает, что Гэллапу верить нельзя, у них проблемы с методикой. Это после того, как Гэллап добавил в сэмплы меньшинств, что играет в пользу Обамы.
Ромни получил поддержку от Росса Перо, который опубликовал статью под названием “Обама нам не по карману”.
Лучшие умы слева находятся в глубокой обороне, продолжая доказывать, что Ромни – ужасный крайне правый экстремист, а центристом только прикидывается. Во время праймериз они доказывали, что Ромни – чуть ли не демократ, который прикидывается консерватором, чтобы получить номинацию. Понятно, что Ромни корректировал позиции, все это делают при переходе от праймериз к генеральной кампании, но надежда левых произвести впечатление перечислением этих коррекций выглядит неубедительно – в конце концов, у Обамы хватает своих коррекций.
Правые подводят итоги “растранжиренного президентства”. Левые прикидывают список причин, по которым Обама проиграет.
Перелом в нарративе, в общем, приобретает все более отчетливые очертания.
Если бы дела обстояли как две недели назад, я был бы уверен, что если сегодня на дебатах Обама будет подавать хоть какие-нибудь признаки жизни, завтра мы будем читать про его “passion” и “energy”. А если получится что-нибудь близкое к ничьей, мы завтра оглохнем от победных реляций и от многочисленных мнений о том, что Обама уже выиграл выборы. После того, как пресса отреагировала на стиль Байдена, я в этом уже не уверен. Впрочем, посмотрим – наверняка у них еще есть резервы.
Mirrored from Gears and Springs.
