Одна из стандартных уже историй: двое студентов (псевдонимы Джон и Джейн) познакомились, провели ночь вместе, после этого задружились на Фейсбуке, переписывались и вообще находились в прекрасных отношениях. (UPD: отношения закончились, когда Джейн увидела Джона на вечеринке с другой девушкой). Потом студентка провела лето, работая в women’s clinic. Одна из практиковавших там терапевтов потом свидетельствовала, что Джейн испытывала к Джону определенные чувства, а секс с ним ей понравился, но она, терапевт, показала Джейн, как эти ее чувства и действия не отменяют тот факт, что имел место быть sexual assault. Вернувшись осенью в университет, Джейн пошла к комиссарше по делам Title IX. Та сразу объявила, что “regret equals rape”, и начала расследование, которое проходило по уже известной схеме: обвиняемого лишили всех прав, не дали ему слова сказать, показания свидетелей проигнорировали и выперли Джона из университета.
Джон теперь судит университет за то же самое гендерное угнетение под тем же самым соусом Title IX, и уже добился некоторых успехов – судья отклонил ходатайство университета прекратить дело.
А идея “regret equals rape”, оказывается, живет и здравствует, некоторая полемика вокруг нее происходит, кто-то с ней спорит, кто-то ее с энтузиазмом поддерживает. Чрезвычайно удобная концепция, надо сказать, а для благородного дела борьбы с эпидемией изнасилований в университетах – просто незаменимая. Получит, надо полагать, широкое распространение и войдет в инструкции Департамента образования. И в законопроект Гиллибрандт – МакКаскилл заодно.
Mirrored from Gears and Springs.