Совершенно непонятно, куда спрятано вооружение. Ясно ведь, что где-то тут должно быть по меньшей мере два пулемета.
(увидено на Gizmodo среди прочих ужасных девайсов транспортного назначения)
Опубликовано в Записках Часовщика. Комментировать лучше там, но можно и здесь.
Небольшой, но любопытный околоизбирательный скандал: журнал The Atlantic, издание вполне достойное, затеял статью о МакКейне, и по такому случаю им на обложку понадобился портрет МакКейна. Портрет был заказан известной фотографине Джилл Гринберг, с заданием – МакКейн там должен был выглядеть “героически”. С МакКейном договорились, была организована фотосессия, и журнал благополучно вышел с соответствующей обложкой.
Чуть позже, однако, выяснилось, что героическим образом МакКейна Гринберг не ограничилась. Дело в том, что Гринберг – из либералов; поэтому она не удержалась от того, чтобы использовать представившуюся возможность для решения своих задач. В процессе фотосессии она задействовала вспышку, расположенную на полу. Присутствующие, не будучи профессиональными фотографами с богатым опытом работы со студийным светом, этот трюк не распознали, и Гринберг получила то, что хотела – серию устрашающих фотографий вроде этой.
Но и этого ей показалось мало, и она полученные картинки использовала как сырье для Фотошопа, изготовив серию пропагандистских изображений. После чего опубликовала получившееся у себя на сайте с демонстративным названием Manipulator и принялась хвастаться своей удачей. Особенно нажимая на то обстоятельство, что ни сам МакКейн, ни его свита не сумели разгадать задуманную ею диверсию.
After getting that shot, Greenberg asked McCain to “please come over here” for one more set-up before the 15-minute shoot was over. There, she had a beauty dish with a modeling light set up. “That’s what he thought he was being lit by,” Greenberg says. “But that wasn’t firing.”
What was firing was a strobe positioned below him, which cast the horror movie shadows across his face and on the wall right behind him. “He had no idea he was being lit from below,” Greenberg says. And his handlers didn’t seem to notice it either. “I guess they’re not very sophisticated,” she adds.
Уровень фотошопного замысла и исполнения, надо сказать, крайне невысокий. Профессионал мог бы придумать что-нибудь поостроумнее, но увы.
Эффект получился понятный. Либералы из небрезгливых, само собой, празднуют крупную победу храброго боевого товарища над страшным врагом. Консерваторы пожимают плечами и намекают, что ничего удивительного в этом нет – мол, чего еще и ждать от либералов-то, кроме лжи и обмана. В журнале, который заказал ей фотосессию, отреагировали на ее подвиги крайне негативно – там полагают, что между фотографом и заказчиком должно быть некоторое доверие, и что Гринберг над этим доверием грубо надругалась.
Magazines have to extend their writers and photographers a great deal of trust. The editors can’t follow people around to make sure that they don’t make up quotes or stage photographs, any more than the department chair can follow around historians to ensure that they do accurate research. Occasionally, writers like Stephen Glass or Jayson Blair, or photographers like Jill Greenberg, violate that trust. But that isn’t because the editors lack integrity, or endorse their reprehensible actions. In cases like this, all a magazine can do is refuse to employ Ms. Greenberg again–a course that I suspect will be followed by any magazine with integrity.
И раз она такое себе позволяет, то иметь с ней дело больше нельзя.
Editor James Bennet said Greenberg behaved improperly and will not be paid for the session. He said the magazine is also considering a lawsuit.
Вполне может состояться “вон из профессии”: ее основным занятием было создание портретов знаменитостей, а теперь самая безмозглая знаменитость, – или, на худой конец, менеджер знаменитости, – будет знать, что после фотосессии с Гринберг в сети может всплыть черт-те что.
Гринберг, впрочем, считает, что в The Atlantic сами виноваты: у нее, видите ли, есть работы антибушевской направленности, а значит, ей сессию с МакКейном заказывать не надо было. Понятия об этике у нее, судя по всему, чрезвычайно своеобразные.
На самое интересное обсуждение, однако, прислали мне ссылку вчера: фотографы спорят, как в этой истории обстоят дела с профессионализмом и этикой. Сходятся по большей части на том, что Гринберг действовала в рамках закона, но демонстративно неэтично. Мне больше всего понравилось там вот такое мнение:
We all have the power to be cruel and destructive with the lens and with PS. But if we do, we will be finished since we will lose the cooperation of our subjects and the tolerance of society. We must not abuse our power.
…This is a blow against photography.
Подвиг Гринберг – удар по всей фотографии: у нас, фотографов, есть определенная власть, и мы должны пользоваться ею ответственно, иначе нам конец. А Гринберг этой властью злоупотребила.
Звучит хорошо, но тут есть один нюанс: это было бы верно, не будь у человечества гигантского опыта общения с фотографами, делающими картинки для таблоидов. Они, собственно, только и занимаются тем, что проделала Гринберг. Необычно здесь только то, что Гринберг – не папарацци, а серьезный фотограф с впечатляющим портфолио, хотя и весьма своеобразным. Была, во всяком случае. Возможно, ей теперь придется переквалифицироваться в папарацци навсегда.
Опубликовано в Записках Часовщика. Комментировать лучше там, но можно и здесь.
Родители забыли дочку в аэропорту. Ортодоксальное израильское семейство летело в Европу в отпуск, пятеро детей, восемнадцать чемоданов, могу себе представить. Улетели из Бен-Гуриона без трехлетней дочки – это уже представить сложнее (несмотря на “широко известный прен-цен-дент, даже в кино отражен”). Девочку тут же выловила полиция, родителям сообщили на борт, – те так и не знали, что потеряли ребенка, – и отправили ее в Париж следующим самолетом.
Чего только не случается с трехлетними детьми.
Родителей собираются по возвращении изучать на предмет parental negligence.
Опубликовано в Записках Часовщика. Комментировать лучше там, но можно и здесь.
Юный морской пехотинец был в пьяном виде попользован случайной знакомой. Слегка придя в себя, пытался возражать, но дама ему пригрозила, что обвинит его в изнасиловании, он напугался и возражать перестал.
После этого, пишет он, семнадцать лет он притворялся перед самим собой, что ничего не произошло. Но недавно добрый друг помог ему Осознать, что он был изнасилован. Теперь преграды рухнули, и он предвидит в будущем a lot of counseling. То есть собирается обращаться за помощью к психологу.
Да, он уже давно не морской пехотинец, а активист ACLU. По-моему, это многое объясняет. Хотя и не всё.
Опубликовано в Записках Часовщика. Комментировать лучше там, но можно и здесь.
